На минувшей неделе курс рубля вышел на очередной рекорд, достигнув высот, невиданных с июня 2015 года. Минфин и Центробанк разошлись во взглядах на сильный рубль: Антон Силуанов убежден, что российская валюта переоценена на 10-12 процентов, Эльвира Набиуллина считает, что нет. "Огонек" обратился к руководителю Центра внешнеэкономических исследований Института США и Канады РАН Михаилу Портному с просьбой пояснить, кто ближе к истине и какого курса рубля ждать к лету
— Михаил Анатольевич, почему у российских властей не получается уронить рубль? Силуанов открытым текстом заявил, что рубль переоценен на 10-12 процентов...
— А Набиуллина уже ответила, что не согласна с такой оценкой. Впрочем, ни Минфин, ни ЦБ не разглашают методику, как они считают, переоценена российская валюта или нет. Так что сначала пусть опубликуют методику, потом, глядишь, найдутся желающие проверить расчеты, и только после этого можно будет уверенно сказать, кто прав. Курсы валют — весьма условный показатель реального веса денежной единицы. За словами Силуанова стоит желание дать сигнал на снижение курса рубля, чтобы увеличить поступления в бюджет. Ведь когда "Газпром" продает доллар за 60 рублей, отчислений в бюджет будет больше, чем при курсе 50 рублей за доллар. Но реально у Минфина мало возможностей влиять на объективные процессы, идущие без какого-либо вмешательства властей. На самом деле, если нужно, уронить рубль несложно: напечатать в нужном количестве и вбросить в экономику. У такого подхода есть немало сторонников, которые свято убеждены, что от этого экономика вырастет. Наивные люди! Хорошо, что у Центробанка иные приоритеты: там гордятся тем, что удерживают инфляцию на уровне около 4 процентов. И отступать от этого явно не собираются. А у Минфина, которому нужен дешевый рубль, чтобы сводить бюджетные концы с концами, нет таких возможностей и полномочий, как у ЦБ, чтобы всерьез воздействовать на рынок. Все, что Минфин мог,— это прикупить немного долларов на бирже, увеличив тем самым валютные резервы. Центробанк мог бы сделать то же самое в больших масштабах, но не сделает хотя бы до выборов президента из-за угрозы роста инфляции.
— И потому рубль будет крепчать и впредь?..
— В России сей факт — укрепляющийся рубль — мало кого сегодня радует, так как он отрицательно сказывается на бюджете и затрудняет экспорт. Сохранится ли такая ситуация, зависит от нефтяных цен. С последними же ясности нет. Вспомните, ходили разговоры, что американские сланцевые газ и нефть дорогие, что немало времени потребуется, прежде чем они станут дешевле, а в реальности все вышло иначе, и даже недавнее решение ОПЕК о сокращении нефтедобычи не оказало существенного влияния на цены — Штаты способны увеличить поставки своей нефти в любой момент. С другой стороны, то, что нефть "отросла" до 50 долларов за баррель, уже хорошо, если вспомнить, что год назад она стоила 40.
— После того как власть закончила двухмесячные закупки валюты для пополнения резервов, предсказанного сокращения курса рубля не произошло. Почему?
— Это нам с голубых экранов твердили, что вели массовые закупки валюты, но насколько они действительно были масштабными? Я видел данные о состоянии бюджета-2017 — там сейчас образовался профицит, потому что "цена отсечения" на этот год — в районе 40 долларов за баррель, так что все, что выше этого "порога", автоматически идет в резервы. А политика Минфина вообще становится понятной только задним числом. Многое из того, что они делают, лично у меня вызывает вопросы. И один из них: почему закупку долларов ведет Минфин, а не Центробанк?
— То есть тот факт, что после такой закупки рубль не упал, вас не смущает?
— Ответ понятен: так вышло именно потому, что операции проводил Минфин. Центробанк, как уже было сказано, был бы вынужден вбросить на рынок рубли, и вот тогда курс рубля пошел бы вниз точно, а минфиновские рубли потрачены на пополнение наших резервных фондов.
— Эксперты убеждены, что при нынешней цене на нефть доллар должен стоить 63-64 рубля...
— Я скептически отношусь к таким расчетам: один эксперт посчитает и у него получится 50 рублей за доллар, у другого — 80... Единой методики расчета нет.
— А что есть?
— Есть объективные причины: платежный баланс, соотношение спроса и предложения на валюту, предложение доллара на ММВБ, зависящее от объемов ее продаж экспортерами, прежде всего энергоресурсов, рыночный спрос на валюту от импортеров, объемы поставок которых существенно сократились за годы санкций. Все это экономическая реальность, как раз и приводящая к цифре 56,64 рубля за доллар. Это действие рынка. Все остальное — прогнозы, расчеты, мнения экспертов — субъективно.
— Ведет ли рубль себя как-то особенно на фоне других валют развивающихся стран?
— Нет, он из общей тенденции не выбивается. В России сложилась экономика сырьевой зависимости, так называемая монокультурная экономика. Так что курс рубля будет и дальше отражать прежде всего ценовые колебания нефти. И это характерно для многих развивающихся стран.
— Иными словами, укрепление валют 7 из 10 развивающихся стран — это тенденция?
— Не такое уж сильное укрепление! Рубль, как уже было сказано, прочно привязан к нефти, цена на которую — 50-51 доллар за баррель. Для рубля это хорошо, курс растет. Но одного этого было бы мало. Нужны еще причины, чтобы доллар слабел. И они есть и связаны прежде всего с реакцией финансовых кругов США на политику Трампа и на нефтяные котировки. Хотя, объективности ради, доллар сегодня больше реагирует на первое — прежде всего на введение ограничений США в торговле с Китаем и с той же Мексикой. Не удивлюсь, если, с учетом этой ситуации, на мировом валютном рынке ведутся операции, о которых широкой общественности ничего не известно, так сказать, "операции заинтересованных участников".
— Вы видите аналогии с 2013 годом, когда инвесторы сначала вложились в развивающиеся рынки, а потом их спешно покинули из-за роста доходностей гособлигаций США? Это может повториться?
— Такое вполне возможно, и это могло бы стать одним из объяснений происходящих событий. Курс ФРС на повышение — свершившийся факт, который пока приводит к тому, что американские облигации будут падать в цене. Тут все просто: в их стоимости банковский процент — в знаменателе, так что любое повышение ставки автоматически ведет к удешевлению облигации. А это, в свою очередь, может привести к тому, что инвесторы начнут массово избавляться от облигаций США и искать новые активы для вложений. Есть сведения, что они уже начали это делать и бумаги развивающихся стран тут — один из вариантов удачного вложения. Понятно, почему сегодня такие валюты крепчают: этому способствует приток денег извне в экономику.
— При этом реального роста экономики в развивающихся странах не зафиксировано. Инвесторы рискуют?
— Не будем тягаться с инвесторами по части широты информации и ее анализа — они этим живут. Не исключаю, что для профессионалов в этой области отсутствие роста в экономике менее существенный критерий, чем активизация процессов на их финансовых рынках. Тут иная бухгалтерия: быстро перебросить деньги туда, где только замаячит призрачная надежда на прибыль.
— Могут ли курсы валют развивающихся стран попадать во все большую зависимость от темпов роста китайской экономики, чем от ставки ФРС?
— Я не думаю, что такая зависимость сегодня имеет место. Хотя бы потому, что юань не стал свободно конвертируемой валютой, его курс полностью контролируется властями КНР. Торговые операции с юанем производятся в рамках так называемых клиринговых соглашений, когда стороны производят закупки в нацвалютах, не прибегая к доллару. Да у Китая сегодня и нет возможности предложить столько юаней, сколько было бы нужно мировому рынку. Как и уменьшить объем юаней он не в состоянии — финансовый рынок страны не настолько развит. Наконец, какое-то количество юаней на руках инвесторов третьих стран экономически бессмысленно: на эти деньги нельзя купить акции или облигации КНР. Но все это день сегодняшний. Я уверен, что Китай займется конвертацией юаня в ближайшие 5-10 лет и тогда многое что изменится. Пока этого нет, его влияние на валютные операции в мире несущественно, если, конечно, Пекин не проводит прямую девальвацию юаня, как это было год назад. Но на рубль "китайский фактор" оказывает влияние и сегодня: замедление темпов экономического роста КНР напрямую сказывается на объемах закупок Пекином энергоресурсов. Уменьшение спроса равно снижению цены на нефть. Падение цены на нефть равно снижению курса рубля. Что и может произойти к лету, когда в мире закончится отопительный сезон.
— Вы верите, что кто-то сегодня целенаправленно играет против низкого рубля?
— Да рубль некому искусственно удерживать! Возможность добиться такого эффекта сегодня есть только у Центробанка, который в этом случае должен был бы сделать рубль редким, чтобы поднять его курс. Но серьезно укрепить рубль ЦБ тоже не может — его возможности ограничены, он не может подменить собой реальный рынок с его законами. Помните, как в советские времена продавцы колбасных отделов для округления цифры на весах докладывали на чашу "довесок" в виде маленького кусочка колбасы? Так вот интервенция Центробанка играет сегодня роль такого же "довеска", а сам кусок колбасы — это и есть объективная экономическая реальность. Причем это касается любого колебания курса отечественной валюты — что вверх, что вниз по отношению к доллару. Искусственное занижение курса рубля (например, до 60 рублей за доллар) вызовет резкий скачок инфляции, потому что ЦБ для этого потребуется вбросить миллиарды свежеотпечатанных рублей в экономику. Так что нынешнее соотношение рубля к доллару — объективный показатель.
Об этом пишет "Коммерсант"