Российские компании стали признаваться, что сталкиваются с мошенничеством на основе инсайда. На проблему указали участники опроса PricewaterhouseCoopers. Два года назад компании скрывали ущерб от преступлений на рынке ценных бумаг.
Количество преступлений с ценными бумагами на основе инсайдерской информации в России достигло 9% от общего числа экономических преступлений за 2011 год. Это выше, чем общемировой показатель, который составляет 6%. В 2009 году доля преступлений с ценными бумагами по всему миру была на уровне 4%, подсчитали эксперты PricewaterhouseCoopers во «Всемирном обзоре экономических преступлений-2011».
Это новая тенденция. Статистики преступлений на российском фондовом рынке за 2009 год нет, признают в PWC. «В 2009 году никто из российских респондентов не отметил, что столкнулся с данным типом экономических преступлений», — пояснили в компании.
Это вписывается в тенденцию по изменению структуры преступлений: в текущем году в 55% случаев мошенники были внутри компании (35% в 2009 году). На нарушения со стороны пришлось 36% против 62% в 2009 году.
Участники рынка не уверены, что количество преступлений с использованием инсайда можно зафиксировать. «Операции на фондовом рынке совершаются через брокера, который выполняет поручение клиента. Оно не обязательно отражается на рынке таким образом, чтобы квалифицировать манипулирование», — говорит заместитель директора по правовым вопросам Московского фондового центра Ирина Воропай. «К экономическим преступлениям относится вывод средств за рубеж и обналичка. Как оценить, что эти действия были совершены с использованием инсайда?» — продолжает она.
Преступления с использованием инсайдерской информации в России попадают под действие закона об инсайде. Но участники рынка не скрывают: он вступил в силу недавно, правоприменительной практики по нему нет, поэтому оценить его эффективность трудно. Закон предусматривает для нарушителей административную и уголовную ответственность.
Председатель попечительского совета Института развития фондового рынка Олег Сафонов уверен, что с появлением закона об инсайде мошенничать на фондовом рынке стало труднее. Дополнительная причина для этого — консолидация рынка. «Значительная часть рынка приходится на крупные компании, а к махинациям склонны компании небольшого размера», — считает он.
Обзор преступлений в PWC составили на основе анкет 4 тыс. респондентов из 72 стран. Среди них 126 российских компаний. В обзоре учтены новые угрозы безопасности бизнеса: в качестве вариантов ответа на вопрос о преступлениях, с которыми пришлось сталкиваться участникам, были предложены киберпреступления и недобросовестная конкуренция. На них пришлось 23% и 17% соответственно.
Самым распространенным экономическим преступлением в России и мире остается незаконное присвоение активов. Доля в общем количестве зафиксированных в России экономических преступлений составляет 72% (в 2011 году).
По итогам 2009 года этот показатель составлял 64%. На втором и третьем местах взяточничество и коррупция (средняя сумма взятки в текущем году в 6,5 раза выше, чем в прошлом, и составляет 293 тыс. рублей) и манипулирование данными бухгалтерского учета соответственно. У 40% участников опроса в России ежегодные потери от экономических преступлений в денежном выражении составили менее $100 тыс. Для 7% показатель потерь оказался в диапазоне от $100 млн до $1 млрд.
В целом по миру доля компаний, получивших такой ущерб от экономических преступлений, составила 0,6%. 22% российских компаний, которые столкнулись с мошенничеством, потеряли более $5 млн. Чем больше сумма убытков, тем выше должность сотрудника, виновного в преступлении.
В целом от экономических преступлений в России пострадало 37% опрошенных компаний. Это выше, чем в среднем по миру, Центральной и Восточной Европе и в развивающихся странах. Но ниже, чем в 2009 (71%) и 2007 годах (59%).
Большинство компаний стали бдительнее после кризиса 2008—2009 годов: затраты теперь стали объектом пристального внимания, отмечают в PWC. Другая причина снижения количества преступлений может быть также связана с падением раскрываемости и желанием компаний скрыть выявленные случаи мошенничества.